Серебряные чувства

[letbabiesshave]

Автор: Koidzumi Risa
Бета:  Рин Уэда
Название: Серебряные чувства (рабочее)
Персонажи: Джин/ ? (хотя... если вы хоть чуть-чуть умнее Джина, то сразу же догадаетесь кто этот Мистер Х)
Рейтинг: PG-13
Жанр: Романтика
Дисклеймер: отказ. Джонни-сан, я ни на что не претендую))

Глава 1. Поцелуи в темноте и ночные кошмары.

Глава 1. Поцелуи в темноте и ночные кошмары.

Было утро, и солнечные лучи беззастенчиво проникали в комнату, озаряя ее ровным золотистым светом. Мобильный резко зазвонил где-то под ухом. И Аканиши Джин сонно шарил рукой под подушкой, разыскивая его. Голова раскалывалась, и ему очень хотелось вернуться обратно в сон, где было тихо и приятно. Наконец, нащупав телефон, и, все еще не открывая глаз, Джин нажал кнопку и еле слышно прохрипел:
- Алло! Говорите...
- Аканиши, ты что, еще в постели? А ну быстро вставай, мерзавец! - голос менеджера резанул по ушам, вызвав еще одну волну боли в голове, - Ты что, забыл? У тебя через два часа эфир! Вставай, тебе говорят! Через полчаса приеду тебя забрать, будь готов!
- Хорошо, - все тем же голосом ответил Джин и отключился. Некоторое время он полежал, пытаясь отвлечься от головной боли и силясь вспомнить, что было вчера. Он помнил, как приехал на вечеринку по случаю "возвращения великого Аканиши", и еще, что в тот вечер он много пил и почти не ел. Алкоголь быстро ударил в голову. Дальнейшие воспоминания превратились в разноцветный хоровод лиц. Но одно Джин запомнил хорошо: в разгар вечера, когда все уже изрядно набрались, Аканиши целовался с кем-то. Только вот с кем, как Джин не пытался, вспомнить не мог, зато поцелуй он запомнил во всех деталях. От напряжения голова разболелась еще сильнее, поэтому ни возможности заснуть снова, ни вспомнить что-то еще не осталось.
Джин заставил себя подняться с постели и уныло поплелся в ванную. Душ немного успокоил голову и помог мыслям вернуться в нее. Кожа из сухой и горячей быстро превратилась в прохладную и упругую. Холодные струи били в лицо, а воспоминания нахлынули бурным потоком.

Вечер.
Голова кружилась, и перед глазами все плыло; Джин, пошатываясь, поднимался по лестнице. На втором этаже он заглянул в первую попавшуюся дверь: там оказался туалет, где какой-то человек заснул в обнимку с унитазом. За следующей дверью обнаружилась спальня, два сплетенных в объятиях тела совершали недвусмысленные телодвижения. Еще пара неудачных попыток и Джин наконец нашел то, что искал. В комнате было темно, лишь лунный свет тускло лился сквозь приоткрытое окно. Джин прикрыл за собой дверь и, повалившись на кушетку, задремал. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем из дремы его вывело легкое прикосновение чужих рук. Кто-то нежно гладил его по волосам. Аканиши не открывал глаз и ждал, что же будет дальше. Прохладные пальцы коснулись его щеки и пробежали вниз по шее. Джин почувствовал, что этот кто-то опустился на софу рядом с ним. А потом был поцелуй, долгий и томительный. Аканиши так и не открыл глаза, отчего все остальные чувства обострились. Еще никто так не целовал его, так сильно и нежно одновременно. Джин осторожно ответил на поцелуй и коснулся затылка ночного соблазнителя. Волосы, свободно струившиеся под его пальцами, были тонкие и мягкие. Руки человека скользнули по шее, обняв Джина за плечи. Легкий цитрусовый запах щекотал ноздри, будоража воображение.
«Кто ты?» - прошептал Джин и попытался посмотреть на незнакомца, но маленькая ладошка легла ему на глаза, и в ответ он услышал лишь тихое «тссс» . И вновь поцелуи, трепетные, дрожащие. Неожиданно поцелуй прервался, и пришелец отстранился, порываясь встать. Аканиши судорожно вцепился в его одежду. «Нет», - чьи-то руки мягко, но решительно расцепили его пальцы. «На прощание», - легкий поцелуй в щеку и мягкие шаги по ковру. Джин в изнеможении вновь повалился на кушетку, сжимая в руке пуговицу.

Джина будто ударило током. Он, мокрый и голый, поскальзываясь и ругаясь, вылетел из ванны. В спальне Аканиши стал яростно перетряхивать вчерашнюю одежду, пока на пол с легким стуком не упала большая темно-зеленая пуговица. Джин отбросив одежду, поднял ее. Крупная, тяжелая, с маленькой черепашкой в середине она тускло поблескивала на утреннем солнце. Джин запустил пальцы в мокрые волосы и задумался, кому же она может принадлежать.
Только когда в дверь позвонили, Джин очнулся от своих размышлений и осознал, что все еще стоит посреди спальни абсолютно голый. Он поспешно накинул на себя халат и пошел открывать дверь. На пороге стоял мужчина средних лет, черты лица выдавали в нем полукровку. Высокий и темноволосый, он мог показаться красивым, если бы не длинный с сильной горбинкой нос и узкие, резко очерченные, губы. Смесь японской и итальянской крови часто делала его излишне эмоциональным. Вот и сейчас он, всплеснув руками, воскликнул:
- Аканиши, ты все еще не готов? Я ведь позвонил! Давай собирайся! – менеджер, подталкивая Джина, направился вглубь квартиры. В спальне, где пол все еще был мокрым от «прогулок» Джина, он распахнул шкаф и, быстро перебирая одежду, бросил Джину пару вещей.
-Скорее одевайся. Мы опаздываем! – бросил он, поспешив в ванную, откуда все еще доносился шум воды. Видимо, Аканиши забыл ее выключить. А спустя десять минут они уже вышли из парадной. И еще через некоторое время менеджер высадил айдола около здания телеканала. Сунув ему в одну руку сумку с вещами, а в другую – уже второй стакан кофе (первый Джин выпил еще по дороге), он сказал, что как только закончатся съемки, он приедет и заберет Джина на интервью. Аканиши кивнул и бодро зашагал к входу.
Относительно небольшой павильон был заполнен людьми. Все они либо бежали куда-то, либо выкрикивали какие-то указания. Операторы настраивали камеры, AD бегали по различным поручениям. Звуковики были на грани обморока, как Джин понял, из-за того, что «половина этих идиотских микрофонов не работает» и «на звуковой дорожке один сплошной треск». Аканиши огляделся, помахал знакомому и направился в гримерную.
Еще из коридора он услышал голос Каме и веселый женский смех. Как оказалось, все остальные члены группы уже собрались. Уэда и Мару тихо повторяли сценарий в дальнем углу. Тагучи играл в новую игру, а Коки заглядывал ему через плечо. Каме, сидя на высоком стуле и жестикулируя, рассказывал что-то миловидной молоденькой гримерше. Она, запрокинув голову, звонко смеялась. От этого зрелища у Джина внутри стало как-то неприятно холодно, и будто ледяная игла кольнула в сердце. Он поморщился и похлопал себя по груди, а затем с - наигранным весельем воскликнул:
- Всем привет! - в ответ он услышал нестройное «привет», а девушка, оглянувшись и все еще улыбаясь, сказала:
- Аканиши-сан, подождите пару минут, я к вам подойду.
- Не стоит, - огрызнулся Джин, - я вполне справлюсь сам.
- Простите, - испуганно пискнула она и, наклонившись к Каменаши, что-то прошептала, а тот лишь пожал плечами. Аканиши и сам не понимал, почему так отреагировал и вообще, почему начал злиться. Он вновь посмотрел на парочку и зло нахмурился. Эта наглая девица беззастенчиво флиртовала с Казу: будто невзначай клала руку ему на плечо, заглядывала в глаза и улыбалась. Джин не мог понять, почему это ему так неприятно. Подумаешь, девочка влюбилась в айдола.
«А вдруг он тоже в нее влюблен! – испуганно подумал Аканиши и тут же одернул себя, - Тебе-то какое дело?» Неожиданно он вскочил, опрокинув стул, на котором сидел, взлохматил волосы и выбежал из комнаты. Остальные ошарашено посмотрели ему вслед.
Кроме этого, ничего примечательного за день не случилось; незаметно настал вечер и Джин, наконец, вернулся домой. Посчитав ужин излишним на сегодня, он прошел в спальню, быстро разделся и, забравшись в кровать, забылся сном.
Он вновь был в той же залитой неверным лунным светом комнате. Джин не видел этого, но точно знал (как знать можно только во сне), что это она. И вновь поцелуй на его губах. Но в этот раз чужой язык раздвигает губы Джина, проникая ему в рот. Он слышит хриплое дыхание и чувствует горячие ладони на своих щеках. Мокрые, липкие волосы падают ему на лицо. Непонятное беспокойство зарождается внутри него. Над ухом он слышит неприятное тихое хихиканье, и кто-то свистящим шепотом зовет его по имени. Джин открывает глаза и в ужасе вскрикивает. Перед ним вовсе не ночной соблазнитель, а демон. Худое, как скелет, существо, обтянутое серой кожей, тянет к нему руки и снова зовет его. Красные глаза жутко светятся в темноте. Гигантский, не умещающийся во рту, пылающий язык по-змеиному шевелиться. Длинные черные когти оставляют кровавые борозды на щеках Джина. Существо хочет снова поцеловать его, горящий язык касается его губ. Джин кричит и просыпается.
Его трясло, холодные струйки пота бежали по спине. Мокрые прядки волос прилипли ко лбу. Все хорошо, он в своей постели и рядом никого. Он взглянул на часы - полпятого утра, за окном только начало светать. Аканиши так и лежал с открытыми глазами, боясь заснуть, дожидаясь сигнала будильника.

Глава 2. Чувства просто так не умирают.

Глава 2. Чувства просто так не умирают

Утро было таким же пасмурным, как и настроение Каме. Он как всегда вовремя встал, принял душ, оделся. Неспешно собрал вещи и отправился на работу. Все было как всегда, и тысячу раз подряд до этого, но сейчас что-то тяготило его. И даже самому себе Казу не признался бы что это «что-то» ничто иное, как возвращение Джина. Он ворвался в его жизнь, в одно мгновенье оживив чувства, которые Казуя убивал в себе последнее полгода. Он был уверен, что больше ничего не чувствует к этому человеку, но увидел его – и сердце, как и раньше, забилось в бешеном ритме.
Каме вырулил к зданию телеканала, заглушил мотор и посидел некоторое время, прислушиваясь к мерному перестуку дождевых капель о крышу и лобовое стекло.
Затем Каме зажмурился, вдохнул и уверенно произнес: «Я профессионал! Я со всем справлюсь!».
Он выбрался из машины и побежал к входу. Тот же людный павильон, что и вчера. Те же люди, даже маленькая гримерша здесь. Она была назойливая, как муха, и по уму почти такая же, но Каме заставил себя улыбнуться ей. Девушка, приняв это за особое расположение и признание, радостно заулыбалась в ответ.
Каме вошел в гримерную, и первый, кого он увидел, был Джин, который с отсутствующим взглядом сидел за столом.
- Это я так опоздал или Аканиши и, правда, пришел так рано? – обратился Казу к Танаке, входящему вслед за ним. Коки усмехнулся и, хлопнув Джина по плечу, спросил:
- Ты чего так рано сегодня? - Джин вздрогнул и быстро заморгал.
- Похоже, у него приступ, - ядовито усмехнулся Каме. Аканиши взглянул на него и презрительно поднял брови. Этот жест привел Каме в бешенство, ему захотелось закричать, но вместо этого он сладко улыбнулся и спросил:
- Что, Аканиши-сан считает ниже своего достоинства ответить нам, простым смертным?
Коки удивленно переводил взгляд с одного на другого. Наконец, не выдержал и воскликнул:
- Да что с вами такое?
Джин взглянул на него так, будто впервые заметил его присутствие, затем измученно потер виски и сказал:
- Ничего. Просто мне полночи снились кошмары, а что с Каме - я не знаю.
Каме пренебрежительно фыркнул и вышел вон.
Он не помнил, как добрался до туалета. Внутри все кипело, и даже умывание холодной водой не очень помогло. Он стоял, опершись на раковину и пристально глядя на себя в зеркало. «Что со мной? Только что… это ведь был не я. Не я произносил все эти жестокие слова». Он прикрыл глаза и устало присел на холодный кафельный пол. «А что такого я сказал? – раздраженно подумал он, - он причинял мне боль столько лет, а я переживаю из-за нескольких брошенных в гневе слов!»

Полгода назад. Аэропорт.
- Я прошу… я умоляю: не уезжай! – Каме в отчаянии хватал Джина за руку.
- Казу, люди смотрят, - смущенно откликнулся тот, - И я ведь уезжаю не на всю жизнь, полгода быстро пройдут. Ты даже соскучиться не успеешь, а я уже вернусь.
- Мы только дебютировали! Ты нужен группе! Ты нужен мне! - непрошенные слезы навернулись на глаза, - Разве ты не понимаешь?
- Казу, не будь эгоистом. Это то, чего я хочу! Не удерживай меня.
- Эгоистом?! – Каменаши дернулся, как от удара, - Я впервые в жизни прошу тебя о чем-то! Это ведь ты всегда делал так, как ТЕБЕ нравится! Почему хоть раз в жизни ты не можешь отступиться? Почему?!
- Казу, прости… Я….
- Если ты снова собираешься оправдываться, то не стоит! Ты просто не слышишь меня!
- Я все прекрасно слышу, Казу! – слегка раздраженно ответил Джин, затем мягко освободил свою руку от пальцев Каме, - мне пора. Я позвоню тебе, как долечу.
И Аканиши быстро зашагал к паспортному контролю. Перед самым выходом он обернулся и весело помахал на прощание. Каме развернулся и бросился бежать. На парковке его ждала взятая на сегодня машина. Он рывком открыл дверь, быстро нажал на газ и помчался по автостраде. Казу не знал, сколько прошло времени, прежде чем он остановился. Не знал он, и как ему удалось не разбиться на такой бешеной скорости. Когда Каменаши опомнился, вокруг уже была незнакомая безлюдная местность. Он остановился у обочины, медленно перелез на заднее сидение. Свернувшись в комок, он, наконец, дал волю слезам.
В голове эхом звучали слова «я все прекрасно слышу, Казу… Я все прекрасно слышу…. я все слышу… слышу... слышу…» Слезы бессилия и злости все текли из глаз. «Я почти признался ему, а он бросил мои чувства мне в лицо». Ему хотелось кричать и рушить все вокруг, хотелось выместить на ком-нибудь свою бессильную ярость. Но нет, он никому не позволит увидеть свою слабость.
«Слезы высохнут, и больше я никому не позволю причинить мне боль! Никогда!»

Впоследствии он много раз вспоминал этот случай. Только работа до полного измождения помогала ему тогда не сломаться. В конец концов, слезы и правда высохли на щеках, а сердце покрылось холодным ледяным панцирем. Каме был уверен, что больше ничто не потревожит душу, и ничто ее не бросит в дрожь. И полгода так и было: он не звонил и не отвечал на звонки. А когда КАТ-ТУН приезжали на съемки в Нью-Йорк, Каме даже не подумал навестить Джина. Но вот Аканиши вернулся, и стоило Казу его увидеть - все началось сначала.
Ему не спастись и бежать больше некуда.

Глава 3. Ты знаешь, кто я!

Глава 3. Ты знаешь, кто я!

Темный, освещенный тусклым лунным светом, коридор. В самом его конце дверь, но, сколько бы Джин не шел вперед, она никак не приближалась. Он слышит позади себя нагоняющий страх скрежет и оборачивается. Это снова ЕГО демон идет за ним, ведет черными когтями по стене, оставляя на ней мелкие трещинки. Аканиши ускоряет шаг, затем бежит. Но демон не отстает, наоборот расстояние сокращается. А дверь далеко, и, кажется, он ни на шаг не приблизился. Джин задыхается и вновь оборачивается. Вдруг ноги подводят его, и он падает. Демон останавливается в нескольких метрах и нагибается для прыжка. Аканиши закрывает лицо руками, но существо уже сидит на нем. Он чувствует, как когти разрывают кожу на руках. Затем демон хватает его за окровавленные запястья, прижимая их к полу. Джин чувствует, как щеку опаляет горячее дыхание.
- Ты знаешь кто я, Джин Аканиши. Я твой страх и твоя любовь, сплавленные в одно. Я никогда тебя не покину, не отпущу! – Джин видит перед собой красные, без зрачков, глаза.
Демон вновь хочет его поцеловать. Я зык касается его губ, проникает в самое горло. Когти впиваются в запястья. Джин силиться закричать, но давиться.
И просыпается.

В спальне темно и тихо, только кондиционер негромко жужжит. Джин вскочил, быстро прошел по квартире, включая свет. Этот кошмар сниться ему из ночи в ночь уже целую неделю. Затем он вернулся в спальню и присел на кровать. На часах 3:20 ночи. Звонить кому-то в такое время неприлично, но Джин все равно уже «листал» список контактов в мобильном. Неожиданно он наткнулся на телефон одной знакомой из Нью-Йорка, которая недавно окончила психологический факультет Бостонского университета. Аканиши припомнил, как пару месяцев назад они вместе отмечали завершение экзаменов.
Не сомневаясь ни секунды, Джин нажал на кнопку вызова. Пока он ждал ответа, то подумал, сколько же сейчас времени в Бостоне. Вероятно, уже день.
- Алло, - сонно проговорили в трубке.
- Денни? Разве у вас сейчас не день? – удивился Джин.
- Джин, это ты? Я не знаю, где это «у нас», но я сейчас в Токио. И здесь три часа ночи! – сердито откликнулась девушка.
- Мне нужен твой совет, - не обращая внимания на ее недовольство, начал Джин, - как психолога. И я надеюсь на «врачебную тайну».
- Что случилось? – уже совсем по-другому спросила Денни.
- Мне не хотелось бы обсуждать это по телефону. Ты одна? Я мог бы приехать.
- Да, конечно. Я живу у подруги, но она в отъезде. Записывай адрес…

Два часа спустя они сидели на тесной кухоньке и неспешно пили кофе. Денни то и дело зевала и куталась в свой мешковатый халат, который, кажется, размера на три был больше положенного.
- Джин, ты уже полчаса молчишь. Может, все-таки расскажешь, что случилось? – устало спросила она.
- Что? – Джин будто очнулся от сна, - Прости, мне немного неловко. Все это останется между нами, так?
Конечно, милый, - загораясь энтузиазмом, ответила она, - Все, что ты скажешь, не выйдет за пределы этой комнаты.
И Аканиши начала рассказывать. Сначала медленно и нерешительно, но со временем все быстрее и неистовее. И про вечеринку, и про ночного посетителя, и про кошмары – все без утайки. Денни слушала молча, но внимательно. Когда он закончил, она впала в такую глубокую задумчивость, что Аканиши не решился ее побеспокоить.
- Я просто скажу, что думаю. Хорошо? – Джин кивнул, а девушка, покусав немного нижнюю губу, продолжила, - Твое подсознание шлет сигналы. Ты явно бежишь от чего-то. От своих чувств, наверное. И может разумом не осознаешь этого, но в душе ты сам знаешь от чего, нужно только поглубже заглянуть. Мне нужно еще подумать, но тот человек с вечеринки… - она замялась, - найди его.
- Если я найду его, то кошмары прекратятся? – поднял брови Джин.
- Если тебе так понятнее, то - да! Прекратятся! – Денни устало потерла глаза, - Я подумаю еще и позвоню тебе.
Джин понял, что пора уходить. Уже около двери Денни внезапно спросила:
- Тот человек, что целовал тебя,… что ты к нему чувствуешь? – Джин пожал плечами, - Подумай об этом… Это важно!

На улице было по-утреннему прохладно. Было около шести утра, и низкое, мутное от облаков, солнце почти не грело. В воздухе витал аромат сухих листьев и последних осенних цветов. Кое-где в окнах уже горел свет, ранние прохожие спешили куда-то. На автостраде, наверняка, уже полно машин, а здесь еще тихо.
Джин пошарил в кармане и вытащил темно-зеленую пуговицу – все, что осталось от той памятной ночи. «Значит, найти того, кто это был?» Он вытащил телефон и нашел номер Уэды, ведь это в его доме была вечеринка.
- Какого черта тебе надо в шесть утра? - негодующе спросил Татсуя на том конце.
- Тат-чан, доброго утречка! – весело воскликнул Джин, ведь днем кошмары не имеют силы.
- Я спросил, чего тебе надо? – все так же сердито отозвался Уэда, - Говори или я вешаю трубку.
- Ладно-ладно, Тат-чан, - Джин сел в машину и, нажав на газ, помчался в сторону автострады, - Мне надо у тебя кое-что выяснить. Так что я уже еду, через полчаса жди.
Аканиши нажал на «отбой», услышав напоследок ошарашенное «Что?!» от Уэды.
Машин было мало, и ехать было приятно. Еще по-летнему теплый ветерок задувал в приоткрытое окно. Тихая музыка лилась из динамиков, и Джин мысленно рассуждал о том, что чувствует к таинственному незнакомцу. Он вспомнил чувства, которые испытывал от его поцелуев. В них была и страсть, и нежность, и что-то родное, но будто давно забытое. Он не знал, можно ли влюбиться в того, кого не видел. Но если да, то он влюблен.
Джин резко затормозил. «Влюблен?» - спросил он себя и прислушался. Разум молчал, а сердце тихо шепнуло «Да!». Аканиши посидел некоторое время, привыкая к этой новой мысли.

Пришлось долго звонить в дверь, прежде чем взъерошенный и злой Уэда ее открыл. На нем были только трусы и наспех запахнутый халат, на его плече Джин успел заметить пару свежих царапин.
- Кто это тебя так? – поднял брови Джин.
- Никто, - огрызнулся Уэда и направился в глубь квартиры. Когда они проходили мимо приоткрытой двери в спальню, Уэда резким движением захлопнул ее. Но Аканиши все равно успел разглядеть часть обнаженной спины и белокурую головку на подушке. Джин бесстыдно улыбнулся и подмигнул, а Татсуя хмуро посмотрел на него.
На кухне было чисто, как в операционной. Всё вокруг было выдержанно в черно-белой гамме. Джин нерешительно огляделся; Тат-чан жестом предложил ему сесть, а сам остался стоять у окна.
- Так зачем ты вытащил меня из постели в такую рань?
- Та вечеринка…в доме твоих родителей… - начал Джин.
- Нет! – Уэда подскочил на месте. Джин скептически скривился:
- Что с тобой?
«Тогда я встретил ее…» - подумал Татсуя, а вслух сказал:
- Эээ…ничего! Просто мои родители были не очень довольны, когда увидели во что превратился их дом.
- Ага, - Джин сделал вид, что поверил. У него сейчас и своих проблем хватает, так что секреты Тат-чана его не волнуют. Аканиши достал из кармана пуговицу и протянул ее Уэде.
- Взгляни, - Татсуя повертел пуговицу в пальцах, - Узнаешь?
- Допустим, - Уэда пожал плечами. Конечно, он узнал ее. Такие пуговицы уникальны и есть лишь у одного человека. Но Джин бесцеремонно нарушил его сон, и он, Татсуя, не намерен слишком быстро раскрывать карты. Вмешательства в личную жизнь Тат-чан не терпел, а Аканиши нарушил его покой.
- Чья она? – Джин вопросительно заглянул в глаза.
- Сначала расскажи, зачем тебе это? И откуда она у тебя? – Уэда лукаво улыбнулся, а в глазах у него зажегся огонек любопытства. Аканиши задумчиво постучал пальцами по столу, взвешивая все «за» и «против». Было неловко, но он решил, что знание дороже гордости, и коротко рассказал о том вечере. Лицо Уэды сначала как-то странно вытянулось, потом сморщилось, а затем он тихо сполз по стенке от смеха.
Джин обескуражено смотрел на него.

Глава 4. Теперь ты всё знаешь!

Глава 4. Теперь ты всё знаешь!
Джин стоял посреди гигантского зала. Он запрокинул голову. Потолок был стеклянный, сквозь него в помещение проникал уже ставший знакомым призрачный лунный свет. Вокруг царил полумрак, и стены от этого казались синими. Вокруг скользили неясные тени. Джин огляделся: впереди он увидел неясный силуэт, окруженный ярким светом, позади -несколько дверей. Джин сделал пару шагов и распахнул ближайшую.
За ней было темно, только какой-то мужчина стоял к нему спиной. Когда человек развернулся, Джин узнал отца.
В полумраке кожа Аканиши-сана казалась нездорово-синей, а глаза совсем черными.
- Сын, я так разочарован! – голос отца был каким-то гулким, будто доносился со дна глубокого колодца. И еще Джину почудилось тихое эхо, - Мама плачет не переставая. Люди на улице косо смотрят на нас. Это больше не твой дом, забудь дорогу сюда. Мне не нужен такой сын!
- О чем ты, отец? – воскликнул Джин, но дверь уже захлопнулась. Аканиши безрезультатно подергал ручку и направился к следующей, которая без труда открылась. В проеме стояла женщина. Глаза ее были точно так же черны, как у отца, только мама плакала и протягивала к нему руки.
- Милый, как ты мог? Мы с отцом растили тебя не таким! Ты разбиваешь мне сердце, - слезы текли все сильнее, скапливаясь темной лужицей у ее ног, - Я больше тебя не люблю, уходи. У нас теперь только один сын. Люди никогда не примут тебя, не примем и мы! Уходи! Ты чужой мне!
- М-Мама! – дверь с треском закрылась. Джин бегом направился к следующей. Бессильные слезы отчаянья перехватывали горло. Рывок - и дверь открылась.
- Джин!? Уходи! - гневно воскликнул Лео, - Убирайся прочь, мерзкий урод! Ты не нужен нашей семье! Проваливай к таким, как ты! Надеюсь, вас всех посадят в клетки! Изолируют от нормальных людей! – брат оттолкнул его, и еще одна дверь захлопнулась.
Джин направился к следующей; он никак не мог понять, что происходит.
За четверной дверью людей было больше. Тагучи, Танака, Уэда и Накамару смотрели холодно и презрительно. Голос Коки звучал глухо:
- Зачем ты нам? Мы справимся и без тебя!
- Не спеши, Коки! – голос Мару был таким же гулким. Неожиданно Юичи шагнул к Уэде и грубо обнял. Потом схватил его за волосы, заставляя запрокинуть голову, и поцеловал до крови. Джин увидел, как язык Накамару проникает в рот Тат-чана, от чего тот застонал, извиваясь от вожделения. Аканиши в отвращении отвел взгляд. Вдруг на Тагучи не осталось никакой одежды, кроме красного кожаного ошейника, серебряная цепочка от которого тянулась к запястью Коки. В руке Танаки появилась плеть. Стоны гадкой, грязной похоти наполнили комнату. Джин отшатнулся, и дверь закрылась.
Аканиши на негнущихся ногах подошел к пятой, последней, двери и нерешительно повернул ручку. Перед ним не было ничего и было все, весь мир уместился в одной комнате. Миллионы разных голосов что-то произносили, постепенно сливаясь в один:
- Один из самых перспективных Японских айдолов сегодня во всеуслышание признался, что вступал в интимную связь с мужчиной! Мировая общественность отреклась от него. Семья Аканиши Джина заявила, что не намерена больше когда-либо видеться с сыном. Молодой человек в одно мгновенье стал изгоем общества!
- Не-ет! – закричал Джин. Он шарахнулся в сторону и выбежал на середину зала, но внезапно все двери распахнулись, и призраки окружили его. Они завывали, кричали, смеялись, призывали к чему-то на разные голосах, протягивали к нему руки. Аканиши кричал и отбивался, и, неожиданно, его взгляд наткнулся на сияющую фигуру в противоположном конце зала. Джин из последних сил побежал к ней. Силуэт медленно-медленно приближался, давая хоть какую-то надежду.
Ноги быстро налились свинцовой усталостью, а когда он посмотрел вниз, то заметил, что бос. Ступни покрылись болезненными мозолями, но Джин продолжал бежать. Дыхания не хватало, кровь стучала в висках, в глазах начало темнеть.
Когда до фигуры оставался десяток шагов, Аканиши поднял глаза, пытаясь понять, кто это. Яркий свет обжег глаза, и он упал на колени. Сил подняться не осталось, пришлось ползти.
Наконец, он припал к этим искрящимся ногам и застонал в изнеможении. Человек опустился на колени рядом с ним.
- Каме…- тихо выдавил Джин. Горло саднило, так, что даже этот шепот дался с трудом. Каменаши наклонился и, ласково улыбаясь, обнял его. Погладил по голове, успокаивая, как ребенка. Джин припал к нему, вдыхая знакомый аромат. Казу молчал, только легко-легко касался его тела, успокаивая боль. Затем поднялся и подал Аканиши руку.
Они пошли куда-то, освещенные блеском Каме. Вдруг Джин споткнулся, и рука Казуи выскользнула из потной ладони. Джин упал и, подняв голову от пола, закричал:
- Казу-у!- Но Каме уходил все дальше и дальше, не оглядываясь.
Аканиши остался один в темноте, тени незамедлительно накинулись на него, вопя и раздирая на части. Джин закричал от боли и проснулся.

Джин проснулся, все еще крича. По щекам бежали крупные слезы, которые он с отвращением стер. Аканиши встал и быстро пробежал по квартире, включая свет. Затем прошел в ванную и сунул голову под струю холодной воды - это помогло. Постояв еще несколько минут, Джин накинул на плечи полотенце и направился в кухню. Там он сел на стул, неестественно расправив плечи, и стал размышлять. Утром он поехал к Уэде и тот все рассказал…

- Что? Что случилось? – уже пару минут безрезультатно спрашивал Джин. А Уэда только глупо хихикал и не желал ничего говорить. Наконец отсмеявшись, он встал с пола, похлопал Джина по плечу и сказал:
- Знаешь, я бы с удовольствием посмотрел на твое лицо, когда ты узнаешь истину. Но, думаю, это слишком жестоко! Подожди пару минут, у меня есть фотография, - Уэда, насвистывая, отправился в комнату.
- У тебя есть фотография незнакомца? – удивленно воскликнул Аканиши, Тат-чан сделал неопределенный жест и скрылся в спальне. Оттуда донесся странный шум и через пару минут вернулся Уэда.
- Вот! - он протянул Джину небольшой белый конверт, - Я его запечатал. Откроешь, когда будешь готов. Кстати, тебе пора.
Уэда ничего больше не слушал и быстро вытолкал Аканиши за дверь, напоследок добавив:
- И про фото…это не шутка и не ошибка. И в этот раз я абсолютно серьезен!
Джин быстро добежал до своей машины, запер дверь и, больше не медля, вскрыл конверт. Сначала из него выпала пуговица, та самая с которой все и началось, а потом Джин закрыл глаза и осторожно вытащил фотографию из конверта. Он посидел некоторое время, зажмурившись и успокаивая дыхание.
Аканиши медленно открыл глаза и забыл выдохнуть. На него смотрели смеющиеся и до боли знакомые глаза. Каме улыбался ему со снимка…

Он вынырнул из воспоминаний.
Джин раскачивался на стуле из стороны в сторону. Как и учила Денни, он пытался понять, что хочет сказать ему его подсознание. Наконец, он вынул телефон и нажал кнопку быстрого набора, бросил взгляд на часы - глубокая ночь.
На том конце подняли трубку и пробубнили что-то непонятное.
- Мам, это я, - хрипло начал Джин.
- Джин? Милый, зачем ты звонишь так поздно? Что-то случилось? – он услышал тревогу в ее голосе.
- Нет, мам. Все хорошо. Я просто хочу тебя кое о чем спросить, можно? – немного виновато спросил Джин.
- Спросить? О чем, милый? – его маме было не привыкать к таким звонкам.
- Мам, - Джин медлил, - ты будешь любить меня не смотря ни на что?
- Милый, - успокоившись было, она вновь заволновалась, - Конечно, дорогой, я всегда буду любить тебя!
- И папа тоже?
- Ну конечно, Джин. И папа, - он подумал, что она, вероятно, сейчас улыбается. От этого на душе у него потеплело и стало немного легче.
- Мам, я заеду вечером.
- Хорошо. Но ты уверен, что ничего не случилось?
- Конечно, я буду около шести.

Последнее время из-за кошмаров Джин приезжал на работу раньше всех. Сначала одногруппники удивлялись, но скоро привыкли к тому, что, приезжая в студию, неизменно заставали там Аканиши. Вторым обычно приходил Каме, и эти двое либо молча сидели в разных углах, либо кто-то уходил и другой мог выдохнуть спокойно. Этим утром Джин как обычно валялся на диване в гримерке, внешне он был абсолютно спокоен.
Зато в голове у него был кавардак. Он не знал, сообщил ли Уэда Каме то, что Джин теперь в курсе, что это был он. Так же он не знал как вести себя с Каме. Чувства, эмоции, мысли – все смешалось. Голова готова была взорваться, но и это не помогло бы привести все в порядок.
В комнату, по-утреннему весело насвистывая, вошел Казу и, увидев Джина, тут же замолчал. Долгую минуту они внимательно смотрели друг на друга. Потом Аканиши вскочил, намереваясь уйти. Но Каме встал в проеме, Джин отшатнулся, с самого утра двери вселяли в него суеверный ужас.
- Уэда все мне рассказал… Мы можем об этом поговорить? – тихо, с какой-то затаенной печалью, спросил Каме.
- Нет, - выдавил Джин.
- Придется! – настаивал Казу. Аканиши вздохнул, и, глядя в пол, произнес:
- Я не могу и не хочу сейчас об этом говорить, кое-что все же скажу. Я… дай мне время, Казу. Пожалуйста! Я и сам не понимаю, что со мной происходит. Не понимаю, что чувствую и куда иду. Просто дай разобраться. Тебе не нужно ничего делать или говорить. Только жди! – он оттолкнул Каме и выбежал в коридор.
Весь оставшийся день как Каме не старался, он не мог встретиться глазами с Джином, наедине их не оставляли, а вечером Аканиши уехал раньше всех.

Глава 5. Финал.

Глава 5. Финал.
Около шести вечера машина Джина остановилась около дома его родителей. Аканиши не торопился выходить, он только открыл окно и сосредоточено вдыхал и выдыхал сухой осенний воздух. Джин взлохматил волосы на затылке, размышляя, что все-таки он хочет услышать в ответ на еще не заданные вопросы.
«Ладно, невозможно сидеть здесь вечно» - подумал Аканиши и, выйдя из машины, дошел до белой деревянной калитки, где вновь в нерешительности остановился. Казалась целая вечность прошла, прежде чем колокольчик звякнул, и он шагнул на лужайку. Тут же неизвестно откуда выбежал Пин с радостным лаем. Джин опустился на колени и потрепал собаку по голове, пока тот норовил облизать ему лицо и руки.
Аканиши тихо открыл входную дверь, сбросил ботинки в прихожей и прокрался в кухню. Мама стояла к нему спиной и что-то размешивала на плите длинной деревянной ложкой. Джин уже был готов воскликнуть «Попалась!», когда услышал:
- Сделаешь это и получишь по лбу, - она обернулась и наставила на него ложку как оружие. Джин легко рассмеялся и чмокнул маму в щеку.
- Ты как раз вовремя, садимся ужинать, - улыбнулась она, - позови отца и брата…
- Мам, - прервал Джин, - я хочу поговорить. Присядь, пожалуйста.
Женщина опустилась на стул, Аканиши присел за стол напротив и, сцепив руки в замок, положил их перед собой.
- Что случилось, милый, - обеспокоено спросила мама, ласково глядя на него.
- Мам! – храбро начал Джин и стушевался, - Я…я…
Мама лишь молча ждала, что он скажет. Она знала, что если подталкивать, то он совсем испугается и вообще будет молчать.
- Ма, вы с папой буде любить меня всегда? – Джин решил начать издалека. Мама удивленно похлопала ресницами и ответила:
- Я ничего не понимаю, но, так же как и утром отвечу: мы будем любить тебя всегда, не зависимо ни от чего!
- Даже если я решу бросить работу в шоу-бизнесе?
- Даже если ты решишь бросить работу, побриться налысо и уйти в монахи. И тогда мы все равно тебя поддержим, милый!
Аканиши рассмеялся, а потом, посерьезнев, заговорил:
- Я не уверен, но, кажется,… я так думаю,… может быть… есть человек,… которого я люблю! Я давно его знаю, и мы давно дружим…. Но как отличить, что это? Дружба или нечто большее? И есть еще кое-что…Этот человек, - Джин медлил, собираясь с духом, - этот человек…мужчина!
Мама открыла рот и несколько секунд осознавала услышанное, потом она кое-как справилась с собой и изобразила улыбку на лице.
Милый, - взвешивая каждое слово, начала она, - любить кого-то - это прекрасно. Даже если это мужчина. Если ты что-то чувствуешь к нему, не бойся, что мы осудим тебя. Конечно, это несколько неожиданно, но …- Мама тепло улыбнулась и дотронулась до его руки, - мы всегда будем на твоей стороне.
- Но как понять, что это и правда любовь?! – воскликнул Джин, вскочив со стула и присев рядом с ней на корточки, прижался как в детстве щекой к ее коленям, - И, мам, что скажут люди?
- Джин, - мама погладила его по волосам, - любовь… Она внутри тебя. Но если и правда тебе нужен способ, чтобы понять что чувствуешь, то есть один. Просто спроси себя « смогу я прожить без этого человека или нет». А что касается людей… Это не то, о чем стоит беспокоится, ведь ты не будешь кричать о своей любви.
- Мам, - Аканиши поднял на нее полные слез глаза, - Спасибо тебе! Я должен скорее ехать!
А она только молча улыбнулась и проводила его до двери.

Аканиши с силой нажал на педаль газа, и машина резко рванула с места. Времени на размышления не осталось, потому что он уже ответил на самый важный вопрос, на единственный важный вопрос. И получил отрицательный ответ.
Дорога сюда заняла в два раза меньше времени, чем обычно. Джин вихрем вскочил из машины и, бегом взбежав по лестнице, нетерпеливо принялся звонить в дверь. Наконец она распахнулась: на пороге стоял Каме в домашних шортах и застиранной футболке, которая, кажется, была у него всегда, сколько они знакомы. Казу с недоумением смотрел на взлохмаченного от бега Джина.
- Привет! Я войду? – к Аканиши вернулась его робость. Каменаши смерил его взглядом и сделал приглашающий жест.
- Входи, раз пришел.
Некоторое время спустя Джин примостился на стуле за столом в кухне, а Каме без лишних вопросов поставил чайник и так и остался стоять у плиты, скрестив руки на груди. Разговор обещал быть долгим. Каменаши приготовился к обороне.
- Зачем ты приехал, Джин? – нахмурившись, спросил Казу. Джин как-то жалобно посмотрела на него, смущенно улыбнулся, поерзал на стуле и сказал:
- Я не хочу сориться, Казу. Я… я…, - и тут слова посыпались из него неудержимым потоком, - Я спать не могу, я есть не могу. Не могу перестать думать о тебе! Я своих чувств не понимаю, но одно знаю точно: без тебя мне не жить! Ничего больше не надо, только будь со мной. Спасибо тебе за то, что не сдавался. Я был дураком, когда не замечал, что ты хочешь мне сказать. Но спасибо за то, что все же заставил понять – ты самый важный человек в моей жизни. И теперь я тебя никуда не отпущу!
Джин вскочил, заключил Каме в объятия, и жарким шепотом продолжил:
-Я люблю тебя, слышишь? Люблю! Я повторяю это вновь: Я люблю тебя! И всю жизнь для тебя одного буду повторять это снова и снова: Я люблю тебя, больше жизни.
Каме ошеломленно смотрел на Джина и не мог поверить своим ушам.
- Ты серьезно? – только спросил он.
- Как никогда!
Казу обнял Аканиши, зарывшись лицом у него на груди, вдыхая его запах, самый лучший запах на свете. Джин дрожащими ладонями дотронулся до лица Каме, провел кончиками пальцев от скулы вниз к подбородку, бережно заправил за ухо непослушную прядь волос. Потом медленно и осторожно коснулся его губ, будто пробуя, каково это. Целуя Каме сначала легко-легко, а потом все сильнее и сильнее, Джин подумал: «Почему я раньше этого не делал?» Потому что целовать Каме вдруг стало для него так же естественно и необходимо, как дышать. Дотрагиваясь до Казу, ощущая его всей коже, Джин чувствовал себя по-настоящему счастливым. «Счастье мое, теперь ты навсегда со мной»

Эпилог.
Джин проснулся и сразу почувствовал что-то не ладное. Он тревожно ощупал остывшую постель рядом с собой. Аканиши точно помнил, что заснул, держа в объятиях Каме. Неужели опять сон? Но нет, он явственно помнил дыхание Казу на своей шее, как тот мирно посапывал во сне, какой мягкой была его кожа, и как приятно было целовать его всего, такого любимого, такого родного.
- Казу! – закричал Джин с надеждой, - Казу, ты здесь?
- Конечно, здесь! Где же мне еще быть? - откликнулся Каме, возникая на пороге. Он был весь такой свежий, утренний, со всклоченными, влажными волосами и в халате. Каме прилег на кровать рядом с Джином, а тот еле заметно вздрогнул, когда мокрые волосы коснулись его плеча.
- Что ты хочешь на завтрак сегодня? – улыбаясь, спросил Каменаши.
- Сегодня и всегда я хочу одного Тебя!